D

I

II

III

IV

V

VI

1-я

2

2-я

3

3-я

1

4-я

5-я

6-я

G

I

II

III

IV

V

VI

1-я

3

2-я

3-я

4-я

5-я

1

6-я

2

E

I

II

III

IV

V

VI

1-я

2-я

3-я

1

4-я

3

5-я

2

6-я

A

I

II

III

IV

V

VI

1-я

2-я

3

3-я

2

4-я

1

5-я

6-я

Hm

I

II

III

IV

V

VI

1-я

1

2-я

2

3-я

3

4-я

5-я

6-я

D7

I

II

III

IV

V

VI

1-я

3

2-я

1

3-я

2

4-я

5-я

6-я

*БОБ - 1*, Пески Петербурга (1994)
Сельские леди и джентельмены

      D
Пограничный Господь стучится мне в дверь,
    G                 D
Звеня бороды своей льдом.
Он пьет мой портвейн и смеется,
             E  A
Так делал бы я;
     G                      A
А потом, словно дьявол с серебряным ртом,
       D                  G
Он диктует строку за строкой,
      D                   E
И когда мне становится страшно писать,
     G                A
Говорит, что строка моя;

Он похож на меня, как две капли воды,
Нас путают, глядя в лицо.
Разве только на мне есть кольцо,
А он без колец,
И обо мне часто пишут в газетах теперь,
Но порой я кажусь святым;
А он выглядит бесом, хотя он Господь,
Но нас ждет один конец;

        G                    A
Так как есть две земли, и у них никогда
      D
Не бывает общих границ,
     G             A               Hm  D7
И узнавший путь кому-то обязан молчать.
           G                 A
Так что в лучших книгах всегда нет имен,
     D                 G
А в лучших картинах - лиц,
       D            E
Чтобы сельские леди и джентльмены
       G  A               D
Продолжали свой утренний чай.

Та, кого я считаю своей женой -
Дай ей, Господи, лучших дней,
Для нее он страшнее чумы,
Таков уж наш брак.
Но ее сестра за зеркальным стеклом
С него не спускает глаз,
И я знаю, что если бы я был не здесь,
Дело было б совсем не так;

        D                 Hm
Да, я знаю, что было бы, будь он как я,
   D               Hm
Но я человек, у меня есть семья,
  D                    E
А он - Господь, он глядит сквозь нее,
  G                   A
И он глядит сквозь меня;

Так как есть две земли, и у них никогда
Не бывает общих границ,
И узнавший путь кому-то обязан молчать.
Так что в лучших книгах всегда нет имен,
А в лучших картинах - лиц,
Чтобы сельские леди и джентльмены
Подолжали свой утренний чай.